Культура » Оккультизм

Алхимия

«...Природа - сфинкс. И тем она верней. Своим искусом губит человека.
Что, может статься, никакой от века Загадки нет и не было у ней...»
Ф. И. Тютчев

Алхимию сегодня не преподают в университетах. Книги по алхимии, которых в последнее время появляется все больше, предпочитают продавать в эзотерических магазинах. Серьезный человек обычно не заглядывает в них, полагая алхимию вполне оккультной, да к тому же еще и дьявольской дисциплиной. Это убеждение едва ли не всеобщее, хотя мало кто сможет отчетливо воспроизвести его источник. А между тем алхимия не только не сдала своих позиций за четыре прошедших со дня ее появления тысячелетия, но вновь претендует сегодня, в начале XXI века, на звание единственно подлинной науки. Скептицизм в ее отношении зиждется прежде всего на том, что многие ее частные проявления, например, магия и астрология, как и любая другая прикладная дисциплина, забывшая о полноте своего истока, часто создают превратное о ней представление.

Однако в случае с алхимией необходимость определенных личных качеств исследователя и знания тайных сил природы имеет, как это ни странно слышать, вполне реальные основания. «Неужели старинная мечта алхимиков о превращении простых веществ друг в друга близка к осуществлению? Вот вопрос, который беспрестанно звучит уже три года не только в «популярных» журналах и газетах, но даже в специальных изданиях», - писал в 1909 году Н. А. Морозов, ставший впоследствии одним из первых советских академиков. Этот вопрос с полным правом можно задавать и сегодня.

Алхимики уверяли, что могут осуществлять трансмутацию металлов, то есть превращение одного металла в другой. В реальность этого процесса не верили, да и до сих пор не верят наиболее трезвые умы человечества. Однако множество людей сидели из-за этого в тюрьмах, умирали от ядовитых ртутных паров и от пыток, сгорали на кострах инквизиции. Причем попадали в это число и замечательные ученые. Например, Роджер Бэкон, которому пришлось почти двадцать лет просидеть в одиночной камере по воле его церковных начальников. Р. Бэкон никому не открыл секрета трансмутации. Тем не менее, существует множество свидетельств о реальной демонстрации таких превращений, причем одним из таких свидетелей является весьма авторитетный ученый Ван Гельмонт.

Но какие материальные свидетельства могли остаться от этих демонстраций в доказательство столь неординарного умения? Ведь даже если много веков назад кому-то действительно удавалось превращать свинец в золото, то как сегодня можно убедиться в том, что предъявляемый нам слиток или монета являются именно произведением алхимика, а не матушки-природы? А превращать свинец в золото в «домашних условиях» невозможно даже при современных достижениях науки. Однако здесь нельзя не заметить следующее - благодаря современным сверхмощным технологиям, позволяющим расщеплять атом, реальность этого процесса оказалась практически доказанной. Великий физик XX века Резерфорд однажды сказал, что знает, как можно превратить ртуть в золото. Вот только это искусственное золото будет настолько дорогим, что... овчинка не стоит выделки. Тем не менее подобные превращения сегодня происходят в атомном реакторе. Например, радиоактивный плутоний в результате распада частично превращается в более благородный металл рутений. Но процесс этот не радует современных физиков, а, наоборот, лишь затрудняет их работу. Тем не менее сам факт, свидетельствующий о том, что трансмутация металлов - процесс реальный, наводит на определенные размышления.

Весьма интригует и следующее заявление алхимиков, имеющее весьма и весьма древнее происхождение: все металлы в природе постепенно переходят друг в друга и в конце концов превращаются в свинец. В наше время эта максима также неожиданно получила полное научное подтверждение. Выяснилось, например, что тяжелый радиоактивный металл уран, распадаясь, порождает целую серию радиоактивных элементов (радиоактивный ряд), включая радий, полоний и заканчивая нерадиоактивным свинцом (именно свинцом!). И этот распад урана являет собой настолько постоянный процесс в природе, что его даже решили использовать для определения возраста Земли. Дело в том, что так называемый период полураспада урана, как вычислили ученые, составляет 4,5 млрд лет. И если предположить, что весь свинец в минералах появился в результате распада урана, то легко вычислить возраст нашей планеты - он составляет никак не менее четырех миллиардов лет.

Но, говорят ученые, даже зная о том, что металлы способны переходить друг в друга естественным путем, алхимики древности не смогли бы достичь того, чего не в состоянии достичь даже современная наука. И на этот счет существуют отдельные, прямо скажем, приводящие в трепет факты. Казалось бы, наука сегодня действительно достигла невероятных успехов, во всяком случае, в том, что касается производства металлов и их сплавов. Даже хваленая древняя дамасская сталь, позволявшая затачивать изготовленную из нее саблю острее бритвы, уже не является для нашей металлургии секретом. Каких только замечательных сплавов не изготовляет сейчас промышленность. Одно из немногих, что еще является для современной металлургии большой проблемой, - это получение чистых металлов. А между тем чистый металл своими качествами, как правило, превосходит любой свой сплав на порядок.

Но что значит «совершенно чистый металл»? Это металл, совершенно не имеющий никаких примесей. Сейчас по степени чистоты все металлы делятся на три основные группы. Если сплав содержит 99,9 процента основного металла - это считается технической чистотой. Если 99,99 процента - химической чистотой. И особо чистым металлом считается сплав, содержащий 99,999 процента основного металла. Например, ученым удалось получить алюминий с содержанием 99,9995 процента. Но, чтобы эта «мелочность» никого не ввела в заблуждение, поясним: если даже только один атом примеси приходится на 100 млрд атомов основного металла, то в каждом грамме этого основного металла будет содержаться 100 млрд атомов примеси. Так что эта «ложка дегтя», на самом деле, очень портит всю бочку меда. Например, достаточно всего лишь 0,0001 процента примеси водорода, чтобы железо стало хрупким.

Впрочем, у нас, возможно, не было бы никаких проблем и сомнений в этом отношении, и мы считали бы, что получение стопроцентно чистого металла практически невозможно. Этого не удается достичь ни при зонной плавке, ни при плавке в полном вакууме. А уж естественным путем такой металл и вовсе не способен образоваться. Однако вот уже полтора тысячелетия на одной из площадей Дели стоит колонна высотой 8 м, диаметром 65 см и весом 6,5 т, сделанная из чистого железа! И, несмотря на жаркий и влажный климат Индии, за все это время на ней не появилось ни единого пятнышка ржавчины. Потому что чистое железо не ржавеет, мгновенно покрываясь на воздухе тончайшей защитной пленкой! Выходит, наша наука открыла еще далеко не все тайны, даже из тех, которыми уже когда-то располагало человечество. В таком случае, возможно, ученые напрасно критикуют алхимиков. Смеяться же над ними давно уже перестали, потому что благодаря практике алхимиков было сделано множество замечательнейших открытий, в результате чего алхимия ныне всеми заслуженно признается матерью химии.

Но алхимики занимались не только трансмутацией металлов, а еще и поиском эликсира жизни, универсального лекарства, способного бесконечно продлять человеческую жизнь. И на основании этого алхимию можно было бы назвать матерью современной медицины. Ведь именно алхимики впервые обратили внимание на происходящие в организме живого существа химические процессы и предложили воздействовать на них химическими же средствами. И если их реальные достижения не менее убедительны, чем их теоретические предпосылки, то, возможно, не являются полным бредом и следующие утверждения некоторых современных оккультистов-алхимиков духа. Человек в результате определенным образом направленной духовной практики мог бы достичь весьма замечательных способностей. Например, не страдать от холода, голода и вообще страха смерти, научившись в любой момент рассыпать и собирать свое тело и мгновенно переносить его в любую точку пространства, совершенно не теряя при этом собственной индивидуальности.


Что это? Правда? Или всего лишь плод неуемной фантазии? Кто сейчас, встретив пусть даже и не совсем обычного человека, просто так поверит в то, что он живет уже тысячу лет? Выглядит слишком уж фантастически. Так что и этого факта никому невозможно предъявить. Потому что никто из нас не может, сославшись на собственный многолетний жизненный опыт, указать хотя бы на один реальный намек существования подобных возможностей. Но многое в этом мире казалось совершенно невероятным, пока не обрело в полной мере своей реальности. Да и весь этот невероятный способ существования белковых тел разве не является для нас бесконечной загадкой? Каждый человек должен хотя бы однажды в жизни попытаться совершить свой шаг на этом бесконечном пути познания, выложенном, возможно, не неразрешимыми загадками, а вполне очевидными истинами. Тем более что во все века и во всех культурах существовали и существуют многочисленные письменные свидетельства о выходящих за пределы нашего повседневного опыта возможностях человека.

Исходная теоретическая посылка алхимиков достаточно проста. Они считают, что образование всякого вещества происходит в большей степени именно под воздействием извне. По их мнению, в различных природных условиях одни и те же первоэлементы складываются в различные комбинации. И нужно только найти те самые исходные параметры, при которых в природе из необходимого набора первоэлементов образуется золото, а при каких - серебро, и задача окажется практически решенной. Когда в конце XIX века золото и серебро, как и всякий другой металл, были причислены к тем самым мельчайшим и неделимым элементам, из которых и слагается весь окружающий нас мир, казалось, алхимия была подрублена под самый корень. Однако очень скоро физики продемонстрировали, что химические элементы не являются мельчайшими неделимыми частицами, но сами состоят из определенного набора еще более мелких (одинаковых!) частиц - электронов, протонов, позитронов и т. п.

Сейчас уже не стоит вопрос о том, сколько исходных элементов составляет все многообразие мира. Самый страшный, едва ли не смертельный удар, нанесенный алхимии в XIX столетии открытием целого ряда самостоятельных химических элементов, она пережила. В этом смысле XIX век является наиболее драматическим периодом в ее истории. Алхимию убивала ее собственная дочь - химия, которая, казалось, должна была стать ее первейшей помощницей. Но химия оказалась неспособной не только решить проблем алхимии, но и убить ее. В XX веке алхимию совершенно неожиданно спасла физика. И сегодня, когда физическая химия, первое определение которой дал еще М. В. Ломоносов, достигла невероятных для XIX века высот, неожиданно вспыхивает новый горячий интерес к алхимии - прежде всего как к возможности еще далее раздвинуть горизонты познания.

В самом деле, при всем колоссальном объеме накопленных на сегодняшний день знаний мы все еще не можем исчерпывающе ответить на такой вроде бы простой вопрос: а что такое металл? Вместо действительного ответа обычно предлагается лишь внешнее описание свойств, в большинстве своем известное и самым древним ученым. Но древние ученые знали только семь металлов, а сейчас их известно более восьмидесяти; и многообразие свойств, которыми обладает такое большое количество химических элементов, часто даже не позволяет, на первый взгляд, отнести их к одному и тому же классу веществ. Например, целых пятнадцать металлов, названных сегодня лантаноидами, древние алхимики называли редкими землями, то есть относили их к трудновосстановимым окислам, даже не предполагая, что они являются самыми настоящими металлами. Теперь, в память об этой «ошибке» алхимиков, лантаноиды называют редкоземельными металлами.

Единственным, пожалуй, на сегодняшний день действительным дополнением к ковкости, металлическому блеску, электропроводности и проч. является представление о кристаллической структуре строения металлов. В этом смысле металлы можно представить в виде ионного кристаллического остова, погруженного в своеобразный электронный газ, который уравновешивает внутренние связи, доводя их до «металлической» прочности. Но что может заставить эту жесткую кристаллическую решетку, намертво связанную силами электричества, вдруг взять и перестроиться в совершенно другом порядке? Ведь металлы являются химическими элементами, а одним из замечательнейших свойств всякого химического элемента является то, что после различных манипуляций, как то: нагревание, охлаждение, химическое растворение и так далее -- он способен вновь восстанавливаться в своем первоначальном виде. Что это? Внутренняя память? Или заданная извне программа?
Существует несколько позиций, по которым мы не можем сегодня отмести представление алхимиков о возможности превращения металлов друг в друга и признать его полностью несостоятельным. Прежде всего, это, конечно же, некоторые факты, объяснение которым еще до сих пор не найдено, как, например, уже упоминавшаяся делийская колонна из чистого железа. Д также еще до сих пор не разгаданная способность металлов «болеть». Эта их способность стала известна случайно. Все в том же драматическом XIX веке на одном из усиленно охраняемых военных складов обнаружилась пропажа оловянных пуговиц. Вместо пуговиц в ящиках оказался какой-то непонятный серый порошок, что было расценено как издевательство. В военном ведомстве разразился большой скандал. А вскоре произошла на первый взгляд не имеющая с этой историей никакой связи загадочная гибель антарктической экспедиции Скотта. Решая эти загадки, ученые открыли удивительное явление полиморфизма. Все дело заключалось опять в кристаллической решетке. Оказалось, что она не имеет постоянного строения. Например, атомы олова при низкой температуре перестраиваются, и металл полностью меняет свой внешний вид, превращаясь в порошок. Все емкости с керосином в экспедиции Скотта были пропаяны оловом - это и явилось одной из основных причин гибели экспедиции.

Ученые поняли, как происходят болезни металлов. Однако вопрос, почему это происходит, до сих пор остается без ответа. Точно так же нет до сих пор полной ясности и в отношении такого явления, как сверхпроводимость. В 1908 году голландский ученый Камерлинг-Онес, охладив гелий до минус 271 градуса Цельсия (почти до абсолютного нуля) и поместив туда проволоку из ртути (ртуть застывает при минус 39 градусах Цельсия), неожиданно обнаружил, что по проволоке идет электрический ток. И ток этот продолжал идти неделями без всякой внешней подпитки. Кристаллическая решетка ртути «выстроилась в строгую прямолинейную шеренгу», совершенно не препятствующую свободному движению электронов. До сих пор ученые стремятся понять и покорить это невероятное явление, названное ими сверхпроводимостью. Даже жутко становится, как представишь, что существуют определенные внешние условия, при которых возможен вечный двигатель. Почему бы в таком случае не допустить возможности существования некоего порошка-катализатора, дающего «команду» одной кристаллической структуре элемента перестроиться в другую? Ведь сам факт, что ученые сегодня не в состоянии превратить один металл в другой, не является доказательством того, что это и в самом деле невозможно.

Однако, несмотря на всю фантастичность, перечисленные факты далеко не полностью исчерпывают все те причины, по которым мы и сегодня еще не можем отмахнуться от алхимии, как от какой-нибудь назойливой мухи. Существует еще одна причина, гораздо более важная, чем все вместе взятые прочие; которая не только призывает прислушиваться к алхимии, но и принципиально отличает ее от всех других наук. Дело в том, что истинные алхимики обязательно учитывали в своей практике личные человеческие качества исследователя! И вот именно это последнее, как ни покажется оно кому-нибудь странным, имеет в алхимической практике решающее значение. То есть как раз именно то, из-за чего и отвергают алхимию все «серьезные» люди, привыкшие принимать лишь то, что происходит «независимо» от их личных человеческих качеств. И если следовать мнению большинства, то по-настоящему истинным ученым может быть только бездушный автомат, холодно и методично регистрирующий всякое внешнее проявление.

Однако основной секрет алхимии заключается в том, что существует способ манипулирования материей и энергией, позволяющий создавать то, что в современной науке называется силовым полем. Причем это силовое поле воздействует не столько на предметы манипулирования, сколько на самого наблюдателя. Соответственно, самым главным моментом во всяком истинном алхимическом делании является не столько трансмутация металлов и изготовление панацеи с помощью философского камня, сколько преображение в ходе Великого Делания самого исследователя. Настоящие алхимики и вообще полагают, что сама по себе трансмутация металлов - цель недостойная истинного адепта. Истинный алхимик должен думать не о личном обогащении, а, прежде всего о собственном духовном преобразовании, фактически - о победе над телом и всем телесным. Для таких духовных алхимиков первовеществом является не что иное, как собственное тело, а процессом Великого Делания -- неустанная духовная практика. Истинный алхимик не ищет способа расщепить атом, как это делают современные физики. Он не стремится вызывать реакции с целью постижения химических свойств того или иного вещества. Луи Повель в книге «Утро магов» пишет: «Алхимики при проведении своих исследований всегда учитывали моральные и религиозные аспекты, в то время как современная физика - наука без совести...». А поэтому алхимия и химия не являются разделами одной науки - это совершенно отдельные и самостоятельные области знания. Алхимик стремится войти в духовное единство с природой и, выращивая свое первовещество, прежде всего выращивает самого себя.

Поэтому в первой же главе своего труда один из знаменитейших средневековых адептов (что в переводе с латинского означает «посвященный») Фламель пишет, что алхимику прежде всего необходимо избавиться от двух главных опасностей, порождающих все грехи человечества, - от жажды и страха. Только избавившись от них, можно очиститься по-настоящему и приготовиться к постижению истинной чистоты - к обретению подлинного единства, пронизывающего все сущее. Во второй главе «Иероглифических фигур» он говорит: «Мне хотелось бы, чтобы после... размышлений... у нашего искателя полностью открылись глаза духа и он пришел к заключению, что... все эти фигуры и пояснения к ним не предназначены для людей, незнакомых с наукой о металлах и трудами философов и недостойных, таким образом, именоваться Сынами Доктрины». А «поспешность... всегда от дьявола и является заблуждением».

Итак, вот ход рассуждения истинного алхимика:
Первое убеждение. Подобное рождает подобное.
Второе убеждение. Все происходит в результате слияния или разделения двух начал.
Третье убеждение. Металлы, как и все прочие элементы, не существуют в изначально заданном виде, но создаются в недрах Земли и Космоса из некого единого первоэлемента (первоматерии).
Если мы принимаем все эти позиции, - а алхимики, начиная с Гермеса Триждывеличайшего, вполне недвусмысленно демонстрируют это, - мы вынуждены будем признать и то, что мир есть творение. А творение неизбежно предполагает существование некоего единого творящего принципа. Таким образом, истинное занятие алхимией невозможно без действительной веры в Единую Творящую силу всего сущего. Все остальное будет несомненным шарлатанством, слепыми попытками случайно наткнуться на сокровище, равносильными простому кладоискательству.

Объективная наука предполагает использование точной техники. При этом в целях максимальной объективности никоим образом не принимается в расчет состояние души наблюдателя. Поэтому его может заменить даже компьютер. Такая механизация сознания доступна всем без углубления в суть дела, и именно поэтому обучать этой науке относительно легко. В случае алхимии мы оказываемся перед совершенно иной формой деятельности, в результате чего a priori даже создается впечатление, что алхимия и объективная наука полностью противоположны. Но это не совсем так. Да, алхимия - это прежде всего искусство, а не техника. Но алхимик, уверенный в том, что с Богом возможно все, именно благодаря этому не забывает о неразрывном единстве всего сущего. А это позволяет ему учитывать в своей практике не только космические излучения видимых и невидимых объектов, но и непосредственное влияние личности и ее внутреннего состояния на весь процесс Делания от начала и до конца. Как раз то, что полностью и бесповоротно отвергает наука.

Конечно же, ни в какой науке умение не приходит без соответствующих знаний и их постоянного применения на практике. Даже открытия, сделанные, казалось бы, благодаря озарению, на самом деле становятся возможными лишь в результате длительных и усердных занятий. И в этом смысле алхимик должен быть самым настоящим ученым. Но, оставаясь только ученым, - и именно на этом постоянно настаивают все наиболее продвинутые в алхимической практике исследователи, -- невозможно проникнуть в некое тайное тайных, святая святых, ревностно охраняемое от нечистоплотных намерений и помыслов. Все истинные алхимики уверяют, что только смирившись, только полностью посвятив себя Богу можно получить разрешение на использование некоторых Его секретов в Его благих целях. Иного пути для постижения тайны тайн не существует.

Поэтому вряд ли правы те, кто боится, что открытие секрета алхимии приведет к повсеместному изготовлению золота и, как следствие, к обесценению всех ценностей и повальному бездельничанью. Тут не так все просто. Во-первых, золото совсем не является полной и адекватной заменой хлеба насущного; сколько бы золота мы ни накопили, производить хлеб все равно придется. А во-вторых, алхимия сама препятствует проникновению в ее секреты благодаря внутренней сложности, присущей Великому Деланию, - пишет Раймонд Абеллио. Внутренняя и внешняя сложность алхимии такова, что научиться превращать свинец в золото мимоходом практически невозможно. На это нужно потратить всю свою жизнь и все свое состояние, не имея при этом никаких гарантий успеха. Потому что такие тонкие материи не могут быть доступны всем и каждому. Очевидно, что знание используемых веществ необходимо, но ни в коем случае не достаточно. Ведь истинным алхимиком может стать только посвященный. А посвящение предполагает не только посвящаемого, но и посвящающего. И этим алхимия очень отличается не только от химии, но и от всех прочих наук, в которых эксперименты, проводимые при определенных условиях, всегда приводят к фиксированному результату. Алхимический эксперимент всегда неповторим. Искусство алхимии вполне сродни земледелию, потому что требует «выращивания» любого вещества до его наивысшей степени совершенства («зрелости»). И Жак Садуль не случайно рисует алхимика в образе отца, склоняющегося над своим первовеществом, как над колыбелью новорожденного ребенка.

"Свинцовые врата алхимии"В.Г.Рохмистров

←Вернуться назад